Мы из другого поколения…

– В выходные занималась огородом, – рассказывает хозяйка, приглашая в дом, – машину гравия перевозили на огород, хорошо, что внук помог, как раз вовремя приехал. Я не понимаю, как не заниматься огородом, забрасывать землю. Зарастет все быстро, только год не обрабатывай и бурьян все заполонит, кругом таких примеров сколько угодно, а мы из другого поколения, как себя помню, я все время работаю…

Валентина Васильевна родилась в июле 1941 года в деревне Горончарово Жадрицкого сельсовета.  Кроме нее в семье было еще трое детей.

– Еще бабка-повитуха не ушла из дома, как я родилась, – говорит она, – а немцы уже стояли на пороге.  –  И детства у меня не было даже после того, как кончилась война. Тогда восстанавливались города, и с нас тянули все, что могли. Держишь корову – сдавай молоко, овцу – шерсть, кур – яйца… Мы держали корову и сдавали не молоко, а масло. Так вот пока я несла чашку с маслом до Жадриц, я его нюхала. А молоко нам разрешалось пить не стаканами, а черпать ложкой из чашки, которая одна на всех ставилась посреди стола. Погоняешь-погоняешь это молоко (а прикусить-то к нему было нечего!) и вылезешь из-за стола, то ли ел ты, то ли нет.

Весной, как снег растает, мы шли собирать гнилые картофелины, добавляли в них травы и пекли оладьи, которые в рот не лезли. Одежды не было нормальной. Помню, я долго носила такую самотканую рубашку…

Семь классов я заканчивала в Жадрицкой школе. Вставала в четыре утра, чтобы захватить ребят из других деревень и вместе идти. После школы  стала работать почтальоном.  Пять лет носила почту по деревням. Тогдашний председатель колхоза звал меня «скороходом», за час я проходила шесть-семь километров, а дороги были не асфальтовые, и из обуви, в лучшем случае, – резиновые сапоги. Тогда все выписывали «Известия», «Правду» – сумка была битком набита.  Да всегда какая-нибудь бабка посылочку попросит захватить  или купить что-нибудь.

Помимо почты было у меня взято поле со льном, днем ходила туда работать. А ночью молодежь просили работать на молотилке. И разве мы отказывались? Шумно, весело было, а под утро вернешься домой, труху колючую из-под одежды вытряхнешь и на сеновал, хоть немного поспать.

Жизнь моя была несладкой еще и потому, что когда мне было 12 лет, умерла наша мама. Отец вскоре женился на другой женщине, моложе себя. Сильно она нас не обижала, но горько плакать от несправедливости мне приходилось не раз. Только никто моих слез не видел, никому я не жаловалась, погорюю немножко под каким-нибудь кустом и принимаюсь за дела.

С мачехой жил и мой муж, Анатолий Константинович. Поженились мы в 1961 году,  и у нас было много общих тем для разговоров. 

После свадьбы молодая семья стала жить в Новоржеве, в маленьком домике на ул. Заходского.  Валентина Васильевна устроилась работать на стройку. Больше двадцати объектов было сдано с ее участием: молокозавод, больница, КБО, жилые дома на селе. Строила Валентина Васильевна и детский сад «Светлячок», в котором потом стала работать. Но сначала молодой семье нужно было решить жилищный вопрос.

– Где было взять денег на дом? – вспоминает В.В. Фролова. – Мы ни на кого не рассчитывали, только на свои силы. Тогда принимали лозу, по 10 копеек за килограмм. Муж съездил на озеро Студеное, нашел подходящий остров, сшил палатку из брезента и, взяв отпуск на 12 дней, мы поселились на этом острове и драли там лозу. За это время мы отлучались на два дня: муж – вывезти заготовленный у деревни Плавно лес, а я – собрать и посолить огурцы. Сдали мы тогда лозы «чистыми»  на девятьсот рублей! Все бы ничего, но не было там никакого житья от комаров…

Чеснок сажали, возили с мужем продавать в Ленинград. Вот так мы собирали на дом. 

Лес мы, кстати, тоже заготавливали вдвоем с мужем. Едем на автобусе до Плавно, с котомками, с пилой. Там на лыжах (снега-то было не то, что сейчас) в лес и пилим, а пилы-то «Дружбы» тоже тогда еще не было, все вручную…

С 1966 года Валентина Васильевна стала работать в «Светлячке».

– Я поработала на всех должностях, кроме заведующей и медработника, – говорит она с улыбкой, – принимала меня на работу Лидия Михайловна Чудак. Заведующая она была требовательная, но и поговорить с ней можно было как с матерью. Коллектив у нас вообще подобрался очень хороший, и знаемся мы до сих пор. 

Вот так всю жизнь я тружусь не покладая рук, и что же, пенсию я заработала минимальную. Где после этого справедливость? Особенно больно задели меня два момента. Первый, это когда  в перестройку сгорели наши с мужем сбережения, которые были заработаны «кровавыми мозолями»  и второй, когда по сути дела сравняли ветеранов труда и тех, кто не работал ни одного дня. Так что от государства я за всю жизнь никаких поблажек за свой труд не получала.

Но падать духом Валентина Васильевна себе не позволяет несмотря ни на что. Говорит, что не может понять жалоб на одиночество и тоску. Хорошая погода – значит ждет огород. Не сезон – стало быть, пора браться за вязание и вышивку, а уж в этом В.В. Фролова – мастерица известная.

Ну а главное для поддержки душевного равновесия – благополучие  родных. Дочь Валентины Васильевны с семьей живет в Петербурге. Внуку Алексею 28 лет, внучке Любе на днях исполнится 18. Алексей недавно женился. Бабушка (а теперь уже и прабабушка) очень рада этому событию. На свадьбе в Петербурге она ничуть не уступала городским гостям, с радостью смотрела на нарядную и красивую молодежь, мельком, может быть, вспоминая свою нелегкую жизнь  и думая, что, значит, все это было не зря…

Ольга Андреева.

Фото автора.