Финские города: философия стекла и камня
Однажды, следуя скоростным поездом «Аллегро» к месту моего командирования, я сняла короткое видео и отправила заснятый материал домой с надписью: «Где-то между городами Коувола и Лахти…» И уже через минуту получила ответ-характеристику мужа, который (кстати!) родился и вырос в маленьком шахтерском городке: «Глушь!» И действительно: между перегонами, вдоль же-лезнодорожного полотна мелькали редкие одноэтажные домики, и на мгновение я поймала себя на мысли, что они ничем не отличаются от тех, что можно видеть из окна поезда где-нибудь между Ельцом и Воронежем.
Видя мои вялые попытки развлечь себя в пути из Санкт-Петербурга в Хельсинки (по времени он составляет 3 часа и 27 минут), моя попутчица, интеллигентная дама почтенного возраста, завела разговор, из которого я узнала, что в начале девяностых лет прошлого века эта местность, да и вся Финляндия в целом, представляли собой жалкое зрелище. Дорог не хватало, а те, что были, хорошим качеством не отличались. Жилые дома и административные здания нуждались в ремонте, а продуктовый ассортимент в магазинах был достаточно скромным.
После того, как открыли границы, в Финляндию хлынул поток перекупщиков и туристов, ситуация начала меняться, а после вступления этой суровой северной страны в Евросоюз, темп улучшений возрос еще ощутимее. Ни для кого не секрет, что эта Финляндия на достопримечательности небогата, но успешно служит транзитным пунктом «большого» туризма. «Откатать» финскую визу, которая дает возможность путешествовать по всей Европе, жителям Санкт-Петербурга, а также Ленинградской и северной части Псковской области не представляет труда – все можно успеть за день. Приток финансов сделал свое дело: Финляндия начала преображаться и, вместе с нею – города и веси.
Памятник финскому композитору Яну Сибелиусу.
Финские города растут не только вверх, но и вниз, уходя под землю на несколько этажей. Способствует такому росту скальный грунт, на котором они стоят, этакий природный фундамент, защищающий дома от излишней влаги. Здание может подниматься в высоту на 4 этажа, а спускаться под землю на все шесть! Раньше я удивлялась, глядя на кнопки лифта с отметкой «-6», но потом привыкла. На нижних этажах, со знаком «-», могут располагаться парковки или магазины, а жилые дома и офисы размещаются на первых этажах и выше. Конечно, такой вид строительства используется чаще в крупных городах или в столичном Хельсинки, а провинциальные города отличаются малой этажностью да и жителей в них немного. И уж коль речь зашла о Хельсинки, я расскажу об этом городе поподробнее, тем более что я достаточно хорошо его изучила. Что еще делать долгими весенними и летними вечерами (при условии хорошей погоды), как ни бродить по улицам финского мегаполиса?
Несколько лет назад моя приятельница часто привозила мне из Хельсинки разные безделушки: брелоки, магнитики, косметику. Она очень охотно рассказывала о качестве молочных продуктов и о высококлассном сервисе, а вот о городе, его архитектуре ни разу не упоминала. Когда я спросила об этом напрямую, она как-то натянуто улыбнулась и очень откровенно ответила, что смотреть в столице не на что: все каменное, серое и очень… квадратное. А ведь это действительно так! По цвету дома – все оттенки серого и коричневого, а по форме – прямоугольные и квадратные. Они будто маскируются под камни, стремятся к гармонии с природой, напоминая больше огромные валуны или скалы. А еще примечательно и то, что при строительстве домов, особенно современных, используют большое количество стекла, поэтому складывается впечатление, что они насквозь прозрачны. Видимо, сказывается нехватка солнечных лучей, поэтому окна в квартирах часто не зашторены, а балконы и лоджии – насквозь прозрачны. На таких балконах все как на ладони: стол, стулья, вазы для цветов. Вот чего я не видела ни разу, так это бельевых веревок или напольных сушилок для белья. Думаю, это потому, что в каждой семье есть не только стиральные машины, но и машины для сушки белья.
Финны не станут хранить на балконах и лоджиях и детские санки, велосипеды или пластмассовые ванночки для купания, для этого используют специальные помещения.
Памятники в Финляндии своеобразны...
Финляндия – страна камней. Камни здесь повсюду и в большом ассортименте. Они придают городам несколько суровый вид. Архитектурного разнообразия, какое можно наблюдать на одном только Невском проспекте Санкт-Петербурга, здесь не увидишь. И уж если говорить о стиле, то нельзя обойти вниманием северный модерн (югенд), сдержанный и неброский, как финское лето. В Финляндии этот стиль получил название «национального романтизма», и его распространение было следствием подъема национального самосознания жителей, их обращения к традициям, попыткой самоидентификации в различных областях. Этот стиль отличают более естественные, «природные» линии, а также стремление архитекторов к созданию одновременно и эстетически привлекательных, и функциональных зданий. Поэтому главным стилем Финляндии я все-таки назвала бы «функционализм», а еще добавила бы приставку «техно». И чем дальше в будущее, тем меньше изогнутых линий и больше функциональных удобств.
В общем, найти здание, на фоне которого вам непременно захотелось бы сфотографироваться, в Хельсинки непросто, а в других городах и подавно. Это касается не только фасадов домов, но и памятников. Запечатлевшись на фоне барона Маннергейма или Александра II, весьма уважаемого в Финляндии русского царя-реформатора, вдруг понимаешь, что сфотографироваться больше не с кем. Ну, разве что еще со знаменитым финским писателем Алексисом Киви. Мой коллега на эту тему пошутил, что памятные знаки здесь безличны и больше напоминают последствия взрыва на заводе листового железа. Сравнение забавное, но что-то в этом есть, особенно если посмотреть на скульптуру «Ушедшие рыцари», установленную в небольшом сквере, напротив памятника Маннергейму.
Памятник финскому композитору Яну Сибелиусу тоже выглядит весьма необычно. С виду это нагромождение металла – спаянных между собою разнокалиберных труб. Говорят, в ветреную погоду этот монумент может издавать звуки, похожие на мелодии, написанные знаменитым финским композитором. Так это или не так, я не знаю. Будет время, обязательно прислушаюсь.
Если так неярки, нерельефны и скромны архитектурные ансамбли финских городов, то какова главная цель современного зодчества? От чего оно так упорно не хочет отвлекать внимания? От людей? Но ведь и они не отличаются яркой внешностью или стилем одежды. Я отвечаю себе на этот вопрос, проходя по пешеходной дорожке мимо большого парка. С одной из сторон монолитным длинным забором тянется габбро-диабазовая скала, и прямо на ней растут кусты и самый обыкновенный иван-чай, тянется вверх тонюсенькая березка. На невзрачный желтый цветок, чем-то напоминающий бессмертник и растущий прямо на камне, я смотрю с уважением и умилением. И не могу оторвать взгляда!
В Россию я всегда возвращаюсь с радостью. Еще глубок снег, но под ним уже зарождается жизнь и просыпаются первоцветы. В магазинах появилась рассада, а это значит, скоро я поеду в свою родную деревеньку, где буду слушать утреннее пение птиц, упражняться в посадке овощей и фотографироваться на фоне пышного бронзового платья Екатерины. И вряд ли я буду вспоминать о финских городах.
Валентина Амосова, С.-Петербург – Новоржев.