История молодого повесы
Любовь МАСЛЮКОВА
Этот случай произошел в далеком 1968 году. А предыстория такова...
Буйная юность
После окончания десяти классов, в 1964 году, перед Виктором встал вопрос, куда пойти учиться дальше?
Вернее, этот вопрос больше волновал его мать. Она написала своему двоюродному брату в Новошахтинск, где тот работал на шахте. Брат прислал объявление о приеме в училище на шахтного электрика.
Эта идея Виктору понравилась. «Ростов-папа, Одесса-мама» — эту поговорку он слышал, подговорил своего друга Володю Маскова, и они направились покорять Ростовскую область.
Поступили ребята в ПТУ успешно. Разместились в общежитии. Все ребята из разных мест Советского Союза. Жили дружной ватагой по десять человек в комнате, а где и
больше. Также дружно и вредничали – ходили на бахчу или в совхозный сад. Двое отвлекают сторожа, а остальные
набивают рюкзаки. Попадались и сговорчивые сторожа: за магарыч укажут, где урожай получше, и вовремя уйдут в сторонку. Своей ПТУшной братией ходили и в совхозные клубы на танцы. Конечно, не танцевать, а устроить маленькую войнушку местным парням. Потом так же дружно восстанавливали сломанные заборы, но уже под присмотром милиции.
В общем, спокойно жить не получалось, а может, и не хотели – были и приводы, и по пятнадцать суток получали. Но учеба шла легко, по всем профессиональным дисциплинам было «отлично». Если бы не дисциплина в быту…
Жизнь рабочая
Учеба была закончена успешно и Виктора приняли на шахту электриком. За толковое знание профессии старшие его уважали. Но, как и ведется везде: «молодой, успевай!», «молодой, тащи воду!», «молодой, тащи сигареты, закурим под запал!», «молодой, провода не хватает, слазай в заброшенный штрек!». Однажды, забравшись за проводом, он не заметил, что увлекся, и, когда дернул провод, услышал за спиной шорох падающей породы. Он навсегда запомнил тот холодок страха, пробежавший по спине. Но молодой, шустрый – выскочил, прежде чем изрядно осыпалась порода. Впредь такой опасности не допускал. Всегда брал с собой запас провода.
Работа нравилась, но приводы в милицию не прекращались – энергию было некуда девать. И, когда в очередной раз он попал в поле зрения милиционеров, начальник милиции при личной беседе поставил ультиматум: или идешь в амию, или… На шахтерах от армии была бронь. Виктор выбрал первое, пошел в отдел кадров, взял личное дело и направился в военкомат.
Армейская служба
С детства он мечтал стать моряком. Эту любовь к морской профессии, уважение к людям, причастным к морскому делу он пронес через всю свою жизнь. Брат его матери, Михаил, погиб в первые дни войны, во время неожиданного налета фашистских бомбардировщиков. Михаил был старшиной морской службы и, когда 26 июня 1941 года началась бомбежка, корабли, не успевшие отойти от причала, ушли на дно Севастопольской бухты вместе с экипажами. Эта потеря врезалась в его детскую память, когда Виктор читал письма Михаила, адресованные его матери, Евдокии Емельяновне.
Он даже скопировал каллиграфический почерк Михаила!
Однако его мечте не суждено было сбыться. Он нагрубил при прохождении медосмотра психиатру, и тот написал в деле: «Годен, кроме ВМФ и ВВС. БТ для школ – бронетанковые войска». Так Виктор своим языком перечеркнул свою мечту.
В учебке ему было легко, с техникой он был на «ты», да и с танками был знаком с детства. Правда, с немецким танком, который был оставлен фашистами, закопанным в землю на окраине деревни. Сколько было проблем у матерей! Эти вечно порванные штаны, содранные коленки, придавленные люком танка пацанские ноги. К их счастью, этот танк распилили и куда-то увезли из деревни.
В учебку Виктор попал в город Остер Днепропетровской области, а после на два года — в «линейку» под Харьков.
Служба давалась легко, хоть были и самоволки, и «губа». Не смотря на свои похождения, демобилизовался Виктор в звании старшего сержанта, командира танка.
А сейчас – история
Шел второй год службы. Виктору и его другу Михаилу выпало дежурить на стрельбище. От предыдущей дежурной команды узнали, что недалеко от полигона, в степи, есть село, где шинкарка продает приличный самогон. Решено: проверим! Пришли на место, приняли дежурство, разожгли костер – ночи холодные, посидели. Ну что сидеть, на юге темнеет быстро: солнце село, темень сразу. Пошли! Шли по степи, напрямик, вдоль неглубокой балки. По дну балки
текла довольно широкая, но неглубокая речушка. Дошли до моста, по прикатанной дороге вышли на небольшую
площадь возле Дома культуры. Справа толпилась стайка молодежи, пацан, вертевшийся возле них на велосипеде, увидев солдатиков, уехал куда-то вглубь села. Неподалеку беседовали двое мужчин. Ребята подошли к ним,
спросили про шинкарку. «Да вон она живет, возле ДК, в домике окна расписные. Но вы, ребята, тут в форме не очень то прохаживайте. Соседнее село имеет орден от Гитлера «За помощь великой Германии»!
Ребята поблагодарили, и только пошли в сторону расписного домика, как из-за поворота, из глубины села появилась патрульная машина. Ребята, не сговариваясь, бросились в разные стороны. Михаил перемахнул через плетень и бросился бежать в сторону балки. Виктор нырнул в темный проулок. Машина двинулась за ним. Он бежал и казалось,
ноги касаются земли через раз. Увидев справа высокий забор, подпрыгнул, подтянулся, перемахнул через него. Ошалевшая от неожиданности собака с визгом рванула в будку. В два прыжка преодолел двор, упал в кукурузу, затих. Машина за забором остановилась, послышались голоса. «Вроде, здесь прыгал?» — над забором показалась голова патрульного. Опомнившаяся собака с громким лаем кинулась к забору. «Не, не тут. Тут собака» — и машина поехала дальше. Виктор полежал еще немного и двинулся огородами, беспокоя хозяйских собак.
Вышел к мосту, постоял, прислушался. Было тихо, пахло остывающей степью.
— Миш! – позвал он в темноту.
— Га! – на мост вышел мокрый Михаил.
— Ты чего мокрый?
— Да вот, к ферме выскочил, пришлось замываться!
Постояли молча и двинулись на стрельбище. Костер догорел, возле него стояли два котелка с ужином — дежурный приходил.
Поужинали, устроились на ночь. Завтра новый день, новые впечатления. Служба.
В дальнейшей жизни было много всяких историй, жизненных передряг. Но эта история, история коварства, осталась в памяти Виктора на всю жизнь. И еще одно его твердое убеждение – армия делает из шалопая мужчину!